Петербургский экономический форум

Активная фаза второго дня Петербургского экономического форума началась в час пополудни с сакраментального в условиях текущей рецессии вопроса: сколько стоит нефть? Заметим, что речь шла не о завтрашнем дне и уж тем более, не о перспективах на более отдаленное будущее. Присутствовавшие высокопоставленные чиновники и главы нефтяных корпораций, от заместителя Председателя Правительства РФ Игоря Сечина и исполнительного директора Международного энергетического агентства (МЭА) Нобуо Танака до председателя правления ОАО «Газпром» Алексея Миллера и главного исполнительного директора ConocoPhillips Джеймса Малва, пытались всего лишь определиться, сколько она стоит в данный конкретный день.

Чрезвычайный характер вопроса подтверждал и тот факт, что текущая сессия оказалась единственной, на которую было необходимо записываться в предварительном порядке. Впрочем, заявленный состав участников дискуссии стоил того, чтобы любыми правдами и неправдами оказаться в зале, где «отцы» мировой экономики, такие как главный исполнительный директор BP Тони Хэйворд, председатель правления Chevron Corporation Дэвид О'Рейли, исполнительный директор ТНК-BP Герман Хан, а также президент StatoilHydro Хельге Лунд собирались говорить о главном, что, вероятно, волнует сейчас каждого человека на этой планете.

Сказать, что настроение участников дискуссии в преддверии сессии было оптимистичным, означало бы несколько приукрасить действительность. Вагит Алекперов, с которым, пожалуй, охотно согласился бы каждый из присутствовавших бизнесменов, накануне утверждал, что нефть, безусловно, будет дорожать и незыблемость инвестиционной программы «Лукойла» должна была служить очевидным тому подтверждением. Однако стоит заметить, что инвестиционные планы компании предусматривают три варианта развития нефтяного рынка: оптимистичный, приемлемый и пессимистичный. В соответствии с первым цена на «черное золото» в ближайшее время составит не менее $80 за баррель, второй предусматривает уровень в $65, а третий – $45. Стоит ли говорить, что реальные планы «Лукойла» базируются на пессимистичном сценарии. Инвестпрограмма компании на $7,3 млрд. исходит из допущения максимум в $50 за баррель.

В преддверии сессии мы взяли короткое интервью у главы Международного энергетического агентства, Нобуо Танака по поводу перспектив рынка нефти и газа, а также взаимоотношений Российской Федерации и основных стран потребителей. Поскольку штаб-квартира МЭА находится в Париже, мы решили задеть тему сотрудничества с Евросоюзом, который, после зимних баталий на эту тему, похоже, всерьез настроен на реорганизацию всей своей системы отношений с поставщиками энергоресурсов.

Корр.: Господин Танака, что вы собираетесь сказать участниками «нефтяной» сессии по поводу функционирования рынка энергоресурсов и какие, на ваш взгляд, взаимоотношения ждут ЕС и Россию в свете нарастающей рецессии и текущей ситуации с безопасностью ресурсных поставок?

Н. Танака: Мы находимся в весьма интересном положении между всевозрастающим отложенным предложением нефти и вероятным снижением спроса в краткосрочной перспективе. Банкротства автомобильных концернов – это только видимая часть того айсберга, с которым практически неизбежно столкнется рынок на кривой выхода из кризиса. Если запасы товарной нефти, которые на сегодняшний день достигают двухмесячного и более уровня, в ближайшее время не найдут своих потребителей нас ждет значительное усугубление ситуации с инвестициями в разведку и добычу в основных странах-экспортерах. Такая ситуация вполне прогнозируема и не может не вызывать нашей озабоченности. Что касается поставок энергоносителей из России в Европейский союз, позиция нашего агентства по этому вопросу состоит в том, что Брюссель должен уделять значительно больше внимания диверсификации поставщиков и это является универсальным ответом на большинство возможных вызовов в данной сфере.

Корр.: Вы считаете, что Брюссель должен по мере возможности отказываться от поставок из России, замещая их альтернативными источниками?

Н. Танака: Нет, что вы. Это распространенная ошибка, являющаяся следствием излишней политизации взаимоотношений Москвы и Евросоюза. Если 30% европейского газа поступает из России – это вполне приемлемая ситуация. Риски в данном случае находятся на допустимом уровне и какой-либо чрезмерной зависимости не возникает. Напротив. Если кто-либо в данном уравнении и оказывается в уязвимой позиции, то это, как ни странно, Россия. Не в последнюю очередь благодаря гигантским объемам экспортируемых в ЕС энергоносителей, ей приходится иметь дело с ситуацией, когда 70% ее экспорта направляется в страны Европы. Вот где настоящая зависимость и, рано или поздно, России придется что-то с этим делать.

Корр.: Возвращаясь к основной теме сегодняшнего дня, хотелось бы услышать ваш прогноз по рынку нефти хотя бы на пару лет вперед. Что будет с балансом спроса и предложения?

Н. Танака: Предполагаю, что ориентировочно в 2013 году на рынке может возникнуть дефицит. Рано или поздно, но спрос пойдет вверх и урезание бюджетов на разведку новых провинций даст о себе знать. Впрочем, в этом есть и положительный фактор. Думаю, определенный дефицит топлива будет содействовать перетоку инвестиций в проекты по альтернативным источникам энергии, которые, я в этом не сомневаюсь, и есть наше настоящее будущее.

После беседы с Нобуо Танака, уже на входе в сессионный зал, куда устремилась вся элита нефтяной отрасли, мы едва не столкнулись с главой подразделения Сенаторского клуба Совета Федерации ФС РФ Екатериной Диковой. По правде говоря, это столкновение было запланированным, поскольку Екатерина, как мы заметили, о чем-то только что оживленно дискутировала с экспертами МЭА, и нам захотелось узнать ее мнение об аргументах шефа Международного энергетического агентства в той части, которая касалась спроса на нефть и перспектив российских поставок за рубеж.

Корр.: Екатерина, какие шаги собирается предпринимать государство для преодоления существующих негативных тенденций и существует ли реальная перспектива их устранения в ближайшее время?

Е. Дикова.: В этой тематике слишком много подводных камней, чтобы можно было однозначно ответить на волнующие всех нас вопросы. Основные тезисы мы сможем услышать уже через несколько минут, но три главных препятствия на пути к свободному и эффективному функционированию рынка, я уверена, будут затронуты в обязательном порядке. Главной проблемой, на мой взгляд, является негативная роль спекулятивного капитала. Существует колоссальная разница между реальными объемами добытой нефти и объемами форвардных контрактов на ее приобретение. Вмешательство спекулятивного капитала в этой сфере на сегодняшний день так велико, что даже невооруженным глазом можно заметить колоссальный пузырь из финансовых ожиданий. Ситуация здесь уже близка к той, которую мы еще недавно видели на рынке недвижимости.

Корр.: Вы считаете, что нас ждет еще один «большой взрыв»?

Е. Дикова.: Рынок не должен отрываться от реальности. Это весьма опасно. И в этой связи стоило бы задействовать международные механизмы, призванные контролировать прозрачность мирового рынка нефти. В тех колебаниях цен, которые мы наблюдаем, и которые иногда совершенно не коррелируют с реальной экономической обстановкой, заложена взрывоопасная доля спекуляций. Их влияние на цены необходимо срочно нивелировать, если, конечно, нам не безразлично будущее самого рынка.

Корр.: Значит вопрос состоит в том, чтобы убрать посреднический капитал и запретить фондам инвестировать в виртуальную нефть, во избежание новых осложнений на фоне и без того тревожной ситуации на рынках?

Е. Дикова.: Вы правы, но и это еще далеко не все. Существуют глобальные риски, связанные с зацикленностью рынка нефти на единой валюте. Доллар США не может более считаться панацеей, которая годится для употребления в любой ситуации. Внутренний дисбаланс и перекосы в фискальной политике приводят к небывалому перегреву американского частного, да и государственного секторов в том, что касается уровня фактически неподкрепленных долговых обязательств. Продолжающаяся ориентация на одну валюту губительным образом сказывается на всех, без исключения, участниках рынка. На этом фоне совершенно логичным будет форсированный переход на мультивалютность расчетов по нефтяным контрактам. Ответственность за поддержание стабильности должна быть распределена среди основных стран-производителей и потребителей. И только в этом случае мы сможем избежать настоящего топливного кризиса в его наихудшем варианте.

Корр.: Нобуо Танака возлагает немалые надежды на текущий кризис и последующую неизбежную рецессию в плане диверсификации производства энергии в сторону альтернативных источников. Ваше мнение на этот счет?

Е. Дикова.: Это совершенно логично. Освоение месторождений Каспия было финальным аккордом в нефтяной симфонии двадцатого века. Он подошел к концу, и мы заметили дно в нефтяной бочке, которая еще недавно казалась нам Святым Граалем или рогом изобилия, не оскудеющим никогда и ни при каких условиях. Альтернатива нефти весьма востребована и это не сиюминутная конъюнктура, это долгосрочный тренд. Мы должны, без сомнения, инвестировать в разведку новых провинций и резервы, но следует учитывать, что процесс замещения исчерпаемых источников альтернативными в результате кризиса получит небывалое ускорение. Этот процесс будет напоминать весы, на одной чаше которых США, Евросоюз, Япония и другие развитые страны, где ускорение будет максимально возможным, а на другой Юго-Восточная Азия, с ее стремительно растущим потреблением традиционных энергоносителей. Тем не менее, рано или поздно процесс войдет в единое русло и экспортеры нефти должны быть к этому готовы.

Корр.: В заключение позвольте узнать ваше мнение относительно основной темы сессии: сколько, на ваш взгляд, будет стоить нефть?

Е. Дикова.: Если говорить о реальных вещах, то оснований для подъема цен выше 70 – 75 долларов за баррель мы в настоящее время не наблюдаем. Вместе с тем, всерьез опасаться снижения до отметки 35 долларов и ниже также не стоит. Объективно цена должна расти, и хотя нам еще не скоро предстоит увидеть ее возвращение к докризисному уровню, поводов предвидеть такое развитие событий более чем достаточно.

© 2010 Власов П.А.