Российская власть пошла на конструктивный диалог с оппозицией

Расхожим мнением является утверждение о том, что в России нет настоящей оппозиции, что в условиях так называемой «управляемой демократии» оппозиция тоже может быть только управляемой. В этом случае обычно указывают на «системную оппозицию», то есть на те партии, которые из года в год находятся в Государственной Думе и критикуют генеральный курс развития страны. И за все эти годы с думской трибуны не удается услышать ничего, кроме критики предложений власти. При этом многие члены оппозиционных партий являются даже главами думских комитетов, однако почему-то не стремятся проводить свои идеи в жизнь. «Главная и единственная оппозиция», как в недалеком прошлом называли себя представители КПРФ, раз за разом предлагает одну и ту же программу, которая по прошествии стольких лет откровенно устарела. Очевидно, что ими забыта важная мысль: «отвергая, предлагай», при этом, разумеется, стоит учитывать изменения в окружающей действительности. Поэтому создается полное впечатление, что «системной оппозиции» диалог с властью попросту не нужен. Нужны ли стране такие оппозиционеры?

Тот всплеск политической активности общества, который случился после выборов 4 декабря одновременно и подтверждает, и опровергает тезис о том, что в России не оформилась настоящая оппозиция, готовая к конструктивному диалогу; в условиях «авторитарного» режима многотысячные митинги на Болотной и Сахарова не были бы возможны. Очевидно, что это «не управляемые» граждане. Если то, что мы видели 10 и 24 декабря есть настоящее лицо российской оппозиции, то мы должны признать, что она тоже не достаточно сильна. Кто те люди, что обеспечили всплеск политической активности? Это жители крупных мегаполисов, образованные, мобильные граждане. Обычно говорят, что причиной массовых выступлений послужили предполагаемые фальсификации итогов думских выборов. Однако если отказаться от поспешных выводов и глубже проанализировать ситуацию, то мы приходим к выводу о том, что у этого движения есть объективные экономические основания: мировой экономический кризис не мог не оказать влияние и на российскую экономику, так как она включена в глобальный контекст, а не существует изолированно. В результате этого экономического кризиса пало не одно европейское правительство. Причем вне зависимости от того, каким оно было: консервативным, социал-демократическим или либеральным, все они утратили доверие граждан. На выборах в Государственную Думу пятого созыва «партия власти» получила гораздо больший процент голосов, чем на минувших, однако не поднялась волна народного протеста – не потому, что выборы 4 декабря были «грязными», а потому, что по объективным причинам экономика страны была на подъеме. Не зря Премьер-министр РФ Владимир Путин в своей статье, посвященной проблеме национализма, отметил в качестве причины социального недовольства – экономические проблемы. Именно потому, что у протестов не политические, а экономические предпосылки, протестующая публика столь разношерстная, и как следствие она не способна сама четко артикулировать свои требования.

Мы видим, как традиционная оппозиция (как «системная», так и «несистемная», под которой мы подразумеваем лидеров непарламентских партий), пытается «оседлать» этот протест. Лидеры несистемной оппозиции хотят на недовольстве масс заработать себе политические очки (они не хотят диалога с властью, не хотят полноценно представлять общественные интересы, они хотят самой власти), но это плохо у них получается. К примеру, когда в социальной сети «Facebook» проводился опрос на тему «Кому выступать на митинге 24 декабря?», то в лидерах оказались отнюдь не политики, а общественные деятели: писатели Борис Акунин (Чхартишвили) и Дмитрий Быков, журналист Леонид Парфенов, музыкант Юрий Шевчук и другие. Господин Навальный лукавит, когда говорит «мы, протестующие, в любой момент можем взять Кремль». Нет: те, кто пришел на Сахарова и Болотную – это не революционеры, это представители формирующегося гражданского общества.

Как власть реагирует на данную ситуацию? Безусловно, подобный внезапный всплеск гражданской активности является для неё неожиданным. В равной степени и для власти, и для граждан подобные способы взаимодействия в новинку. Поэтому как первые, так и вторые, должны уметь идти на уступки и слышать друг друга (именно этими качествами и не отличается традиционная оппозиция).

Власть своими заявлениями недвусмысленно показывает, что готова к диалогу. На встрече со студентами факультета журналистики МГУ 25 января президент Медведев отметил, что к мнению людей, выходящих на улицы, обязательно стоит прислушиваться, и первые шаги в этом направлении уже делаются. Премьер Путин проводит многочисленные встречи с журналистами, главными редакторами федеральных СМИ, с литераторами. На этих встречах Путин неоднократно заявлял, что он готов предметно разговаривать с оппозицией, но не вполне понимает, с кем именно. И на последней на данный момент подобной встрече Путин верно обозначил основной тренд развития политической системы на ближайшее время. Как следствие, делается акцент на конструктивном диалоге не с лидерами традиционной оппозиции, а именно с лидерами общественного мнения, которые претендуют на пристрастное, но объективное выражение настроений оппозиционно настроенных граждан. В качестве подобных «медиаторов» со стороны власти может выступать экс-министр финансов Алексей Кудрин, который стремительно включился в публичную политику; на упомянутой встрече Путина с журналистами, премьер предложил главному редактору радиостанции «Эхо Москвы» Алексею Венедиктову стать его доверенным лицом. И это не единственные совершаемые властью шаги навстречу гражданской оппозиции.

И перспективы для оформления в полном смысле этого слова гражданской оппозиции, а значит и для перманентного, конструктивного диалога власти, оппозиции и общества, заключаются в тех законодательных инициативах, которые уже внесены в Государственную Думу. Это изменения, направленные на либерализацию избирательной системы: упрощение процедуры создания и регистрации новых партий, выборы мэров и выборы губернаторов.

Таким образом, сегодня мы являемся свидетелями обновления политической системы Российской Федерации. Формируется принципиально новая оппозиция, имеющая конкретные предложения и при этом в перспективе готовая именно к конструктивному взаимодействию с властью, а не к бесплодной, ни к чему не обязывающей критике. Политическая система не имеет права оставаться статичной, иначе, перестав отвечать на вызовы времени, система прекратит свое существование, что не выгодно ни власти, ни оппозиции, ни обществу. И у нас есть все основания утверждать, что в России это не произойдет, потому что власть готова вести конструктивный диалог. Следующий ход – за гражданской оппозицией.